9 ноября 2018 года, комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин (CEDOW) опубликовал рекомендации в адрес Таджикистана, отметив что вопреки предложению комитета об отмене наказания за занятие секс-работой, наоборот участились сообщения о случаях запугивания, преследования и нарушения прав секс-работниц. Эти женщины подвергаются репрессиям за свою работу из-за «подрыва традиционных ценностей». Более того, была также ужесточена административная ответственность за эту деятельность (суммы штрафов увеличены или арест до 15 суток) как необходимость для «борьбы с проституцией» и против распространения ВИЧ.
Общество не хочет открыть глаза на тот факт, что это не более чем стереотип – по данным Национальной программы по противодействию эпидемии ВИЧ на 2017-2020 гг. распространенность ВИЧ среди секс-работниц составляла лишь 3,5%! А основной путь передачи вируса в стране — гетеросексуальные половые контакты (в ряде регионов доля таких случаев достигла 70%). Но для большинства представителей правоохранительных органов, сотрудников медицинских центров, даже знакомых и родственников секс-работа – позорное клеймо и зло, приносящее проблемы, и оно должно быть наказано. И выбранные для этого методы, порой, оказываются далеко выходящими за правовое поле.
Однако, даже учитывая столь неблагоприятные условия, РЕАкторам в Таджикистане удается не только фиксировать факты нарушений, но и успешно помогать секс-работникам и секс-работницам преодолевать возникнувшие проблемы и отстаивать свои права.
«Мы все про тебя знаем!»
В январе, один из РЕАкторов получил обращение от Азизы (имя изменено). Девушка ранее была секс-работницей, однако на момент разговора более не предоставляла услуги, жила в общежитии с маленьким ребенком и жила за счет уборки в домах. Однажды вечером к ним приехали двое сотрудников милиции и попросили вахтера вызвать Азизу. Когда клиентка спросила, что им нужно, представители правоохранительных органов начали запугивать девушку, сказали, что знают о ее положительном ВИЧ-статусе и чем ранее занималась. Далее, начался шантаж – либо огласка, либо работать на них и раскрывать имена других секс-работниц. Азиза сказала, что уже давно не предоставляет секс-услуги и не может никого знать. Тогда сотрудники полиции начали допрашивать, откуда и от кого она заразилась, кто ее бывшие клиенты. Клиентка сказала, что не знает этого и не собираеться говорить ни о ком. В ответ последовали угрозы, вплоть до возбуждения дела за проституцию и лишения опеки над ребенком. Не удивительно, что на следующий день, девушка взяла дочку и сбежала из общежития. Зафиксировав все, РЕАктор попросил номер телефона милиционеров, что приезжали и позвонил им. Представившись, он объяснил, что может последовать за подобными их действиями. Вначале они вели себя агрессивно, тоже угрожая привлечением к ответственности за подсобничество и укрывательство данных. Но когда параюрист сказал, что и на них есть управа путем жалоб и заявлений Прокурору и начальнику милиции, они попросили о встрече. Далее снова были угрозы, но РЕАктор настаивал на своем. Услышав это, у сотрудников органов сработал метод самозащиты, и они предложили позвонить Азизе, чтобы встретиться всем вместе и обсудить дальнейшии действия. На месте клиентка и милиционеры дали слово, что более не будут вмешиваться в ее жизнь и не потревожат девушку.
«Я так хочу быть с тобой…»
На горячую линию РЕАкторов поступил звонок от Гесу (имя изменено). Девушка просила о помощи – ее прилюдно избили за то, что занимается коммерческим сексом. При личной встрече клиентка рассказала, что недавно была с одним молодым человеком. Она ему очень понравилась, и парень предложил быть с ним постоянно, но получил отказ. Неоднократные попытки снова привлечь девушку к интиму тоже оказались безрезультатными. Однажды парень увидел Гесу с другим молодым человеком. После этого, выбрав момент, когда она возвращалась домой от подруги одна, он вместе с приятелем преградил путь и мужчины принялись приставать. Клиентка попросила отпустить, пыталась убежать, но ее начали избивать. Рядом проходила женщина, которая увидела это и позвонила своему соседу – участковому на другой территории. По прибытию, милиционер почувствовал запах спиртного, начал их разнимать, но обвинил во всем… Гесу! Вместо задержания насильников и фиксации нарушения, представитель правоохранительных органов упрекнул, что она уже однажды попадала в милицию. Потом попросил всех разойтись, а девушку предупредил что если еще раз это повторится, то сам отвезет ее в отдел.
Девушка в слезах и побоях ушла. А потом прозвучал ее звонок на горячую линию РЕАкта. Параюрист сразу же предложил Гесу свою помощь, обратиться в судмедэкспертизу и снять следы побоев. Он согласилась. Вместе прошли обследование в судмедэкспертизе, взяли заключение, а затем поехали в отделение милиции и написали заявление. Его зарегистрировали, а заодно клиентка дала показания на участкового, который проигнорировал факт правонарушения. На следующий день Гесу вызвали в отдел милиции. Там составили протокол и завели уголовное дело по отношению насильников. А ситуацию с участковым взяли на контроль ответственные по внутреннему расследованию.
Саид, РЕАктор, Таджикистан: «Доказывая правоту клиентов и правонарушения со стороны милиции, становишься опытным и авторитетным защитником прав ключевых групп. Но надо обязательно помнить — с представителями органов нужно говорить языком обоснованных фактов, тогда можно прийти к согласию. Крайне важно и понимание РЕАктором различий между правонарушениями и обычными случаями — не скрою, каждый сотрудник, прежде чем начать предметный разговор, вначале оценивает уровень моих знаний. Но для себя я вынес правило: раз начал защищать, то борись до конца. А иначе потеряешь и доверие, и авторитет.»
Секс-работа – это такой же вид деятельности, как и любой другой, что требует принятия и уважения. А его представитель/представительница – соблюдения прав и отсутствия дискриминации по отношению к себе и своему выбору.
Читать также:
Распространение паники и ложной информации о росте числа ВИЧ-инфицированных в Заечаре
Нет нетерпимости! Первый судебный процесс по делу о дискриминации по признаку сексуальной ориентации в Боснии и Герцеговине
